Всегда говорю своим дочерям: ваша мама защищает Беларусь.
Новый спикер Координационного совета Анжелика Мельникова в откровенном разговоре с журналистами «Белсата» рассказывает о несвижском детстве, самом плохом поступке в жизни и объясняет, почему она не феминистка и гендерные квоты в КС ее оскорбляют.
– Возненавидели журналистов за последнюю неделю?
– Нет! Я хорошо понимаю, как это важно – держать в фокусе вопросы Координационного совета и вопросы всех текущих беларусских дел. Новые лица – это всегда какая-то волна и подъем. И мне хотелось бы сделать все возможное, чтобы было больше позитива и меньше споров, чтобы было больше дела и мотивации для людей. Чтобы люди не теряли веры. Поэтому благодарю вас за приглашение поговорить…
– Искренне говорите?
– Абсолютно искренне! Конечно, мне трудновато было в первые дни, так как я не была публичным человеком. И за эти годы я стала немного, наверное, косноязычной. Никогда так много на публику не выступала… Ой, слушайте, может, мне пиджак накинуть, ведь у меня эти тату, а вы меня снимаете?..
– Нет, не надо! А что на тату?
– Это я год назад набила. На руке – воин. Это я, какая я есть на самом деле: с катанами и всегда стараюсь в бой. А на спине – тоже ронин, который прижимает слабую девочку. И это обо мне, какой мне хотелось бы быть. Чтобы кто-то сильнее меня прижал и защитил.
– Вы возвращаетесь вечером домой, прячете свою катану – и что отвечаете своим дочерям, когда они спрашивают: «Мама, а где ты сейчас работаешь?»
– Всегда говорю своим дочерям: ваша мама защищает Беларусь, защищает наше достоинство, потому что мы хотим людьми называться, хотим быть частью европейской семьи. Они знают, что я занимаюсь проектным менеджментом, включая IT-сферы. И мой основной заработок – в IT, а не в политике. Политика, в основном, волонтерство.
Зачем мне это нужно? Ну, нельзя уже идти назад. Во-вторых, как есть уголовные дела, то нет разницы – их два или двадцать, как говорит Павел Латушко. И, в-третьих, у меня есть азарт и амбиции. Мне кажется, я со своим опытом и качествами характера могу принести пользу нашему демократическому движению.
– Азарт? Это действительно азартная работа – председательствовать в Координационном совете?
– Такой здоровый азарт, да! Он в том, что я хочу доказать самой себе прежде всего, что могу справиться с таким сложным проектом. Хочу доказать, что в конце каденции, через два года, будет не 6500 избирателей, а, может, 60 000. Хочу, чтобы вырос вес Координационного совета.
Мы сейчас только учимся настоящему парламентаризму. И мне даже нравится, что я не такой опытный в этом деле человек – будем расти вместе. Я всегда отношусь с вниманием к советам других людей. Я люблю конструктивную критику. Меня с детства учили прислушиваться к мнениям других. Я же отличница, и меня растили бабушки.
– Бабушки?
– Да, одна моя бабушка, Инна Ивановна, была учительницей химии и биологии в школе. И когда вышла на пенсию – сразу взялась за меня. Я читала уже в три с половиной года, а моей настольной книгой была «Общая биология» за 9-й класс (смеется). А вторая бабушка, Марина Ивановна, подарила мне детскую Библию на беларусском языке. И когда меня потом отправляли в беларусскоязычную Несвижскую гимназию, то с языком не было проблем. Пошла туда уже подготовленной. Маленький такой профессор.
– Если бы сейчас о вас снимали документальный фильм и нужно было взять пару кадров из вашего несвижского детства, что бы это было?
– Кадры моего яблоневого сада. Белый налив и антоновка. И под этими яблонями – я, в голубом платье с розовыми цветочками. Смешная, чумазая, с огромными глазами. Но я вообще и не изменилась, скину вам фотку (смеется). В несвижский парк приезжала каждую осень. И студенткой, и позже, беременной, с колясками. И эти деревья все равно казались огромными. Понимаете? Ты там себя всегда чувствуешь ребенком.
– У вас был большой дом?
– Нет, небольшой, но в одном доме жили пять поколений семьи, меня еще прабабушка воспитывала. Ну, может, каких 80 квадратов. Рядом – газон, который я стригла, яблони, и картофель, который я ежегодно копала. Если бы кто знал! Я такая гламурная, что каждое лето копала с бабушкой картошку. А ведь она биолог, селекционер, всегда меня учила, как правильно выбирать картошку. Для семян – только из-под самых богатых клубней и лучшую. Не мелкую – лучшую!
– Мы такую на драники брали…
– Ну вот. А надо на семена. Важное правило! И у нас под конец августа всегда был выкопан картофель. И это было мое любимое дело в агрофитнесе.
– Мельникова – это фамилия мужа?
– Да. В девичестве я была Белевич. Очень гордилась. Белевич Анжелика Артуровна. А знаете, почему меня так родители назвали? Мама и папа были знакомы с первого класса. Ну и когда он был в восьмом классе, а она в девятом, пошли в кино на «Анжелику и король». И после фильма мой будущий папа сказал: «Оксана, когда вырастем и поженимся, у нас с тобою родится девочка с длинными золотистыми волосами и большими зелеными глазами, и мы ее назовем Анжеликой». Как сказал, так и случилось.
Я в семье старшая. Имею еще сестру и брата, соответственно на 10 и 16 лет моложе меня.
– А мама и папа где работали?
– Мои родители – обычные люди. Мама – социальная работница. Отец тоже работал на простых работах. Но я много времени проводила в доме родителей своего папы. Мой дед был директором Несвижского санатория, бабушка работала там терапевтом. Были очень интеллигентные. Дед писал стихи, также и по-беларусски. Издал сборник анекдотов-душа компании. Они остаются для меня примером семьи и настоящих отношений. Аж теперь мурашки по коже! Прожили всю жизнь вместе, родили трех сыновей, все время ходили, держась за ручку.
– Это Белевичи, да? И бабушка – полька?
– Да. Вот судьба и забросила меня в Польшу. Никогда не думала, что так будет. Даже карту поляка не оформляла. Хотя учила немного польский. В 2020 году мы уехали сначала в Украину, а потом – в Белосток. Я, муж и дочери.
– Расскажите о своих дочерях.
– Младшей, Танечке, в сентябре исполнится 6 годков. Моя копия! Такая же танцовщица, как и я. Старшей, Анютке, 12 лет, тоже на меня похожа лицом, но выше и сильнее меня. И обе очень творческие. Младшая очень пластична, любит танцевать. Старшая рисует анимации и лепит из пластилина и из глины маленькие детали, столь похожие на живых существ, что диву даешься. А еще очень красиво поет, голос как оперный.
И обе очень хорошо играют в шахматы. Младшая поставила своему отцу уже 15 матов. Просто имеет талант на эти ходы. Она ходит в ту же частную школу, что и старшая, там садик при школе.
– Частная школа – недешевое удовольствие…
– Ну да, отец моих детей – айтишник и программист – оплачивает частную школу и наше жилье. Мы в разводе, но остались в цивилизованных отношениях. Мы, кстати, с бывшим мужем тоже друг друга с первого класса знаем. Такая традиция несвижская (смеется). Он хорошо знает, что я очень заботливая мама, наседка такая. Мужчине, может, это и не нужно. Поэтому я хочу… Нет, об этом не будем.
– Почему?
– Меня иногда обвиняют в том, что я не феминистка. Ну, не феминистка я! И что мне делать? Считаю нормальным, когда мужчина открывает передо мной дверь. А если не открывает – тоже воспринимаю нормально, так как с уважением отношусь ко всем людям с разными на это взглядами, в том числе к феминисткам. Поэтому прошу ценить и мой взгляд.
,,Признаюсь, мне иногда уже хочется защищать мужчин, натуралов и консерваторов. Мужчинам тоже нужна поддержка, они живут под сильным социальным прессингом. И я думаю, сегодня некоторые иногда пытаются хайпануть и сделать себе имя на этих серьезных и уязвимых вопросах. Я ценю право каждого на самоопределение и самовыражение, но не надо бросаться в крайности. Все мы люди.
Как, например, было у нас с этими квотами по гендеру, когда подавались в КС? Мне не понравился этот подход, он меня оскорбил. Я хочу, чтобы людей, которые идут представлять беларусский народ, оценивали только по их профессиональным и человеческим качествам. Согласно тому, насколько самоотверженно они готовы работать, чтобы приблизить нашу страну к демократическим переменам, сделать ее частью европейской семьи и цивилизованного мира. Причем тут, извините, гендер?
— А как там в КС сейчас с гендерным балансом?
– Все квоты были в порядке на момент выборов. Требование к спискам было такое: на каждую пятерку мужчин – не менее двух женщин. На мой взгляд, эта квота унижает женщину. По крайней мере, меня. Но некоторые набросились на меня перед выборами, что об этом не стоит говорить публично.
– Сейчас уже можно говорить?
– А тогда меня журналисты и не спрашивали, я бы и раньше сказала. Я же законов не нарушаю, ко всем отношусь с уважением, высказываю свое мнение, как в нормальном демократическом обществе. Но некоторые, наверное, сейчас на меня набросятся. Ну и пусть!
Я знаю, что журналисты ищут всегда такую перчинку. Берите! (смеется) А то я такая вся позитивная, что аж иногда радугой хочется стошнить! Но я не банкнот в 500 евро, чтобы всем нравиться.
– Так давайте еще немного поперчим. Расскажете о самом плохом поступке, который вы совершили в жизни.
– Плохом? Что же такого плохого я сделала, Боже милый?.. Знаю, что я не предательница и в спину нож не всажу. О, вспомнила. Из детства. Был поздний вечер, и созрели черешни на соседней улице. Ко мне приехал мой двоюродный братик, мы с ним пошли воровать эти черешни. И так случилось, что отломали огромную ветвь с ягодами. Темно, собаки лают! Схватили эту ветвь – и бегом «на блоки», так мы называли одно место, где дом строился. Объелись, аж животы пучило.
Но самый стыд был, когда назавтра шли по улице за ручку, такие хорошенькие и чистенькие. Проходим мимо соседей, а они обвязывают поломанное дерево, и, такие: «Ой, деточки, видите, вон сволочи какие-то ночью ветвь сломали, давайте мы вас черешнями угостим…» Какой же стыд! И я не призналась тогда, а они нам насыпали этих черешен, и мы шли дальше и ели их, как только не лопнули! Теперь извиняюсь. Той сволочью была я…
– На заседание КС не страшно идти?
– Страшно немного разве что потому, что я буду первый раз вести заседание. Но знаете… Еще одна история. Сижу в декрете, и мне говорят в Coca-Cola – даем тебе служебное авто, как выйдешь, поэтому надо сдать на права. Я закончила автошколу, села в машину. А на улице – зима, гололед. Страшно! Села и поехала, потихоньку, очень осторожно. На следующий день было уже лучше. Через неделю – еще лучше. А через год я уже наездила тысячи километров по Беларуси.
Поэтому так: если надо, то надо! Я понимаю, что на меня смотрят, что это онлайн, что там будет и пропаганда, и какие-то боты, и те, кто мне, может, завидует, думает, что я какая-то выскочка. Вон уже писали, что эта Анжелика претендует на звание Светланы Тихановской номер два. Но нет! Я Анжелика Мельникова номер один. И у меня свой стиль, свое понимание. И я хочу сделать свое дело. Если кому-то что-то не нравится – пожалуйста, в личные!
– Говорили, что ваши доченьки хорошо играют в шахматы. Какой фигурой вы видите себя на шахматной доске под названием жизнь?
– Ну, я же сказала, я воин. Значит, в шахматах – офицер.
– Благодарим за беседу! Но ожидали, что угостите нас кока-колой…
– Ох, здесь, к сожалению, не имею колы. Но всегда пью и ценю ее. И, между прочим, когда я работала в корпорации, то беларусская Coca-Cola всегда была наверху мирового рейтинга. Ведь я там работала! Ведь я всегда в команде тех, кто будет победителем. Так что мы победим!
Дмитрий Мираш / АБ belsat.eu
